Концептуально данное направление психотерапии особенно подробно разработано В.Н.Мясищевым, Б.Д.Карвасарским, В.А.Ташлыковым, К.К.Платоновым и др. Система различных отношений личности в психотравмирующих обстоятельствах может принимать неадекватный патологический характер.

Психотерапевт помогает пациенту осознать истоки неудачных отношений с определенными людьми или обстоятельствами, начиная анализ с раннего детства, осмыслить неадекватность реагирования, поведения и общения с окружающими в болезненный период жизни, вскрыть внутриличностные и межличностные проблемы и защитные механизмы, поддерживающие патологическую симптоматику и, наконец, понять в цело собственную роль в происхождении жизненных трудностей и заболевания. В процессе психотерапии человек учится точнее воспринимать и выражать чувства, а также адекватно их описывать. Он заново переживает значимые в его жизни события, оценивая неадекватность реагирования в психотравмирующих обстоятельствах. Осознание прошлого эмоционального опыта и открытое и искреннее переживание пациента на психотерапевтических сеансах способствует эмоциональному самоконтролю и коррекции переживаний и выражений чувств при общении с окружающими. Кроме того, психотерапевт помогает пациенту оценить и преодолеть неадекватные поведенческие стереотипы и сформировать новые адаптивные форы поведения.

Таким образом, личностно-ориентированная психотерапия вначале направлена на поиск пациентом причинных связей между психотравмирующими обстоятельствами, эмоциональными и соматовегетативныи реакциями в структуре болезненных симптомов. Затем осуществляется поиск истоков стереотипизации тупиковых, непродуктивных и болезненных эмоциональных и поведенческих форм реагирования пациента на основе изучения, эмоционального и рационального прорабатывания его истории жизни. Наконец, своеобразным венцом работы является личностная реконструкция человека с изменением его самооценки и отношений к людям и обстоятельствам жизни на фоне повышения активности и ответственности за свои чувства, мысли и действия, которые в новых условиях становятся перспективными, и пациент в состоянии справляться с жизненными трудностями без патологического симптомообразования.

Как и другие форы психотерапии, личностно-ориентированная психотерапия также требует значительной затраты времени, так как личностная реконструкция не может протекать гладко и быстро без сопротивления пациента. Обычно психотерапевтический процесс идет тем успешнее, чем больше человек склонен к самоанализу и рефлексии, тем выше его интеллектуальные возможности и способность к обнаружению собственных внутри- и межличностных конфликтов, мешающих успешно справляться с трудностями и лежащих в основе формирования болезни. Рассмотрим краткую выписку из истории болезни пациента, в работе, с которым личностно-ориентированная психотерапия оказалась достаточно успешной.

Пациент Н.А., 40 лет, обратился за помощью в связи со страхами, что у него «может что-то случиться с сердцем» и тогда он умрет. Подобного рода страхи возникают почти ежедневно на протяжении последних 5 лет.

В анамнезе: отец общительный, жизнерадостный человек, работал бригадиром в колхозе, умер в возрасте 25 лет от переохлаждения (замерз зимой в пьяном виде, когда ездил на лошади в другую деревню). Мать деловитая, организованная, грубоватая, всю жизнь трудилась в колхозе на полеводческих работах. Старший брат (на 5 лет старше пациента) "«без царя в голове», окончил 7 классов школы, занимается в колхозе малоквалифицированным трудом, алкоголик, недавно развелся с третьей женой. Сестра (младше пациента на 2 года) была любимицей в семье, росла избалованной и капризной; окончила торговый техникум, работает в магазине, имеет семью, где помыкает мужем как хочет. После смерти отца, когда мальчику было около 4 лет, его отдали на воспитание (из-за тяжелого материального положения) в бездетную семью сестры отца в Ленинграде, где в нем «души не чаяли, особенно вторая мама». Отчим воспитанием занимался редко, так как «вечно был озабочен своим здоровьем, часто принимал лекарства, хватаясь за сердце». Каждое лето его привозили к родной матери в деревню, где все родственники и знакомые его жалели, называли сиротинушкой, что ему было неприятно: «Меня считали каким-то несчастным, жалким, выделяли среди всех». Взаимоотношения между мачехой и отчимом стали напряженными, когда мальчику было 12 лет, мачеха начала пить, вступать во внебрачные связи, но к приемному сыну продолжала относиться заботливо. После 8 классов окончил радиотехникум, успешно служил в пограничных войсках, работал 13 лет на радиозаводе, после чего до настоящего времени занимается ремонтом мебели. Женился через два года после службы в СА, причем мачеха категорически возражала против женитьбы («не хотела терять сына»), рыдала, кричала, запрещала, уговаривала, запугивала. Жить начали в семье жены, родили двоих детей; взаимоотношения в семье доброжелательные, устойчивые, построили себе квартиру, купили дачу, автомобиль. Интересы и мужа, и жены, кроме работы, сконцентрированы на жизни в семье.

Пациент в процессе анализа истории своей жизни пришел к выводу, что проблемы болезненного характера начались у него в раннем детстве: «В нашей деревне часто кто-то умирал от разных болезней, и меня всегда брали на кладбище, а затем на поминки, причем всегда взрослые говорили, что и они умрут, и тогда я должен буду ухаживать за их могилами. Мне всегда от этого становилось не по себе и жутковато.… В дошкольном возрасте чем-то болел с высокой температурой и то ли бредил, то ли сон снился, но помню, что видел перед собой, как будто сеть из толстого каната с огромными узлами, и эти веревки все тянулись и тянулись. Было ужасно страшно, а мачеха сидела рядом, гладила, успокаивала и говорила что-то очень приятное, чтобы я не так боялся. Наверное, где-то с того времени я опасаюсь болезней. Причем в дальнейшем, если у меня поднимается температура из-за простуды и ко мне приходят друзья, то это мне очень приятно, и я чувствую себя здоровее, а если никого нет, то ощущаю себя больным и заброшенным.… Однако в целом все шло ничего, пока пять лет назад у мачехи не случился инфаркт миокарда и кровоизлияние в мозг, она долго находилась в реанимации, затем два месяца в тяжелом состоянии лежала в больнице, себя не обслуживала, всех ругала. Умирала тяжело. Затем похороны, поминки, а через сорок дней внезапно отчим умер от инфаркта, сидя в очереди в поликлинике…». После поминок, проводившихся на даче, возвращался на своем автомобиле домой и по дороге чувствовал себя плохо: «Тяжело на душе было, сердце начало покалывать, и тут я испугался - вдруг и я сейчас умру? Приехал домой, вызвал «скорую помощь», но врач сказал, что у меня все хорошо. ВВ поликлинике сделали полное обследование и поставили диагноз: «вегетососудистая дистония». С тех пор я часто обращался к врачам, но они ничего у меня не находили. Получалось, что я в принципе здоров и в то же время – не здоров. Всячески пытался себя разубеждать, уговаривать, читал много по этому поводу. Даже когда не хорошо, я думаю о том, когда же мне будет плохо. Думаешь, думаешь, и становится плохо. Вечно додумываюсь до ужасного - до своей смерти от заболевания сердца. Жена меня долго сначала успокаивала, уговаривала - не помогало; теперь она мне резко говорит: «Прекрати сейчас же…», - я обижаюсь, но становится лучше. Работа немного отвлекает, секс с женой тоже отвлекает, а так жизнь стала учительной. Все жду чего-то плохого, все будущего боюсь…» Пациент отмечает в себе противоречие между тем, что он такой жалкий, слабый, не может преодолеть в себе страха, а с другой стороны - многое смог в жизни сделать и преодолеть. В процессе анализа заметил: «У меня словно два Я: одно сильное, другое слабое. Я не хочу быть таким слабым, кому я нежен больной и хилый?».

Из приведенных данных о больном видно, что он склонен к рефлексии, к самоанализу, к поиску причин и следствий своих проблем. Невротический страх у пациента возник после психотравмирующей ситуации, с которой в значительной мере совпадает и по содержанию. В то же время утяжеление и фиксация болезненной проблематики связана с его личностными особенностями, корни которых уходят в раннее детство в виде страха потерять объект любви и любовь объекта (из-за отрыва от матери) и усугубляется наличием истероидных и нарциссических компонентов личности. Налицо противоречивые тенденции: «если я такой жалкий и слабый, то жена может меня бросить, но если я болен, то жена должна обо мне заботиться», «я сильный, я носитель благополучия семьи и в то же время я слабый, подавленный, не способный преодолеть свой страх», «я на самом деле здоров (данные обследования это подтверждают), но я и болен – я не могу в таком состоянии хорошо вести свои дела». Проведение личностно-ориентированной терапии с элементами когнитивно-аналитической привели за четыре с половиной месяца работы к устранению невротической симптоматики и к личностной реадаптации пациента.

Психотерапевты, используя разные методические подходы, всегда интенсивно работают с личностью пациентов, добиваясь реконструкции их личностных, особенно рациональных возможностей, чтобы они могли успешно справиться с жизненными обстоятельствами и избавились от патологических симптомов.

Задачи личностно-ориентированной терапии, по сути дела отражают поэтапный характер психотерапевтического процесса – от изучения личности пациента и пациентом, через осознание, к коррекции нарушенных отношений личности – и фокусируют психотерапевтический процесс преимущественно на когнитивных аспектах. Однако личностно-ориентированная терапия не просто включает в качестве своих задач три плоскости измерений (когнитивную, эмоциональную, и поведенческую) - сам процесс психотерапии основан на сбалансированном использовании когнитивных, эмоциональных и поведенческих механизмов.

Цели и задачи любого психотерапевтического направления, ориентированного на личностные изменения, вытекают из представлений о специфике личностных нарушений, что, в свою очередь, определяется личностной концепцией. Именно поэтому в рамках конкретного направления цели и задачи психотерапии формулируются в общем виде как для индивидуальной, так и для групповой психотерапии, но решаются с помощью собственных средств.

Задачи личностно-ориентированной терапии с учетом трех плоскостей ожидаемых изменений более подробно могут быть сформулированы следующим образом:

1. Познавательная сфера (когнитивный аспект, интеллектуальное осознание). Процесс психотерапии должен помочь пациенту осознать:

1. связь между психогенными факторами и возникновением, развитием и сохранением невротических расстройств;
2. какие ситуации вызывают напряжение, тревогу, страх и другие негативные эмоции, провоцирующие появление, фиксацию и усиление симптоматики;
3. связь между негативными эмоциями и появлением, фиксацией и усилением симптоматики;
4. особенности своего поведения и эмоционального реагирования в различных ситуациях, их повторяемость, степень адекватности и конструктивности;
5. как воспринимается его поведение другими, как реагируют окружающие на те или иные особенности поведения и эмоционального реагирования и как оценивают их, какие последствия имеет такое поведение;
6. существующее рассогласование между собственным образом Я и восприятием себя другими; Характерные защитные психологические механизмы;
7. внутренние психологические проблемы и конфликты.

2. Эмоциональная сфера. Процесс психотерапии должен помочь пациенту:

1. получить эмоциональную поддержку со стороны психотерапевта или группы, пережить положительные эмоции, связанные с принятием, поддержкой и взаимопомощью;
2. пережить в рамках психотерапевтического процесса те чувства, которые он часто испытывает в реальной жизни, воспроизвести те эмоциональные ситуации. Которые были у него в реальной жизни и с которыми он не мог справиться;
3. пережить неадекватность некоторых своих эмоциональных реакций;
4. Научиться искренности в чувствах к себе и другим людям;
5. Стать более свободным в выражении собственных позитивных и негативных эмоций;
6. Научиться более точно понимать и принимать, а также вербализовать собственные чувства;
7. Раскрыть свои проблемы с сопутствующими им переживаниями (зачастую ранее скрытыми от самого себя или искаженными).

3. Поведенческая сфера. Процесс психотерапии должен помочь пациенту:

1. увидеть собственные неадекватные поведенческие стереотипы;
2. приобрести навыки более искреннего, глубокого и свободного общения;
3. преодолеть неадекватные формы поведения, проявляющиеся в процессе психотерапии, в том числе связанные с избежанием субъектно ситуаций;
4. развить формы поведения, связанные с сотрудничеством, ответственностью и самостоятельностью;
5. закрепить новые формы поведения, в частности те которые будут способствовать адекватной адаптации и функционированию в реальной жизн6и; выработать и закрепить адекватные формы поведения и реагирования на основе достижений в познавательной и эмоциональной сферах.

В самом общем виде направленность личностно-ориентированной терапии применительно к поведенческой сфере может быть сформулирована как задача формирования эффективной саморегуляции на основе адекватного, точного самопонимания и более эмоционально благоприятного отношения к себе.

Психолог в своей работе должен учитывать следующие принципы:

1. каждый обучающийся – индивидуальность, стремящаяся стать личностью.
2. каждый обучающийся - имеет свой уровень развития и сознания, индивидуальную направленность когнитивных процессов, индивидуальные способы реагирования и модели ролевого поведения.
3. каждый обучающийся за время обучения проходит свой путь: результат этого пути может отличаться от результата других обучающихся.
4. Педагог не оценивает обучающихся с точки зрения дифференцировки сознания по категория: хорошо-плохо, правильно-неправильно и т.д.
5. Педагог создает равные условия всем обучающимся для реализации их творческого потенциала, гармонизации индивидуально-личностных характеристик, признавая за каждым обучающимся право на самовыражение путями и средствами, не мешающими самовыражению других людей и личную ответственность обучающихся за результат своего самовыражения.

Литература:

1. Карвасарский Б.Д., Психотерапевтическая энциклопедия – СПб.: ЗАО «Издательство «Питер», 1999
2. Демьянов Ю.Г., Основы психопрофилактики и психотерапии: Пособие для студентов психологических факультетов университетов. – СПб.: «Паритет», 1999